Неточные совпадения
В числе рекомендаций, которыми Фермор был снабжен из Петербурга в Варшаву, у него было рекомендательное письмо к русскому
православному викарному архиерею Антонию Рафальскому, известному своею странною и до сих пор невыясненною ролью по приему Почаевской лавры от униатских монахов, а потом впоследствии
митрополиту новгородскому и с. — петербургскому.
Православная церковь в России должна установить какой-то конкордат с существующей властью, что и пытается сделать
митрополит Сергий.
Оставив Россию, Елисей, под видом путешественника, возвратился через Венецию и Австрию в Польшу, пришел в
православный Почаевский монастырь и там постригся, приняв имя Самуила. В 1704 году киевский
митрополит Варлам Ясинский вызвал к себе Самуила и поставил его в Киевскую академию учителем стихотворства. При следующем монашеском постриге Самуил принял имя своего дяди Феофана.
На ступенях трона стояли представители высшего
православного духовенства, среди которых находился
митрополит Гавриил и архиепископ Евгений Булгарис.
— Хотим к Москве
православной, к Иоанну и отцу его Терентию! [
Митрополит московский, бывший после святого Филиппа.] — прокричал на Софийской площади Василий Никифоров, насилу выбравшийся на нее, прочистя себе путь мечом, но голос его остался без отголоска.
— Хотим к Москве
православной, к Иоанну и отцу его Герантию! [
Митрополит московский, бывший после Св. Филиппа.] — прокричал на Софийской площади Василий Никифоров, насилу выбравшийся на нее, расчистив себе путь мечом, но голос его остался без отголоска.
Они продолжали еще вести неустанную борьбу излюбленными ими подпольными средствами с
митрополитом Сестренцевичем, с одной стороны, и
православною придворною партией, к которой принадлежали, между прочим, Дмитревский, Оленин и Похвиснев с дочерью и во главе которой стояла императрица Мария Федоровна.
Идя к своей цели в деле отвлечения графа Ивана Павловича Кутайсова от
православной партии, привлечением на свою сторону фрейлины Похвисневой посредством брака ее с графом Свенторжецким, иезуиты, с аббатом Грубером во главе, не забывали бороться и против своего еще более опасного врага,
митрополита Станислава Сестренцевича.
Через несколько дней участь Холмского была решена. Образец прибегнул к ходатайству
митрополита и других духовных властей. Такое посредничество должно было иметь успех тем более, что служебный князь отдавался сам в руки своего властелина. Ходатаи молили великого князя умилостивиться над воеводой, который был всегда верный слуга Ивана Васильевича, доставил ему и всему
православному краю столько добра и чести, который готов и ныне идти всюду, кроме Твери, куда только укажет ему господарь его и всея Руси.
Тотчас по входе в Ладожское озеро начался обед, который был отдельно сервирован для мирян и для монахов. Для первых готовили обыкновенные морские «кохи», а для
митрополита и его свиты изготовлял трапезу тот знаменитый в свое время
православный чухонец Сергий, кулинарными способностями которого скромно щеголял Игнатий Брянчанинов.
Лучшее о них исследование (рукописи) графа Стенбока.], бело-криницкие [О белокриницкой раскольнической кафедре говорят: Григорий,
митрополит новгородский и с. — петербургский, в своем сочинении «Истинно древняя и истинно
православная христова церковь», изд. 2, т. 1, стр. 287 и след., и инок Парфений в своей «Книге о промысле божием».
Он не принял себе за образец испанских королей, которых еще с XV века
православное духовенство ставило русским государям в образец, достойный подражания [Так, в 1490 году Геннадий, архиепископ новгородский, знаменитый, впрочем, ревнитель просвещения, писал к московскому
митрополиту Зосиме по делу о новгородских еретиках: «А толко, государь наш, сын твой князь великий, того не обыщет и тех не казнит, ино как ему с своей земли та соромота свести?
Но не только сочинения этого рода, писанные и печатанные в XVII и XVIII столетиях, даже некоторые из недавно вышедших в свет книг составляют в высшей степени библиографическую редкость, например, книга
православного епископа Платона Афанацкевича о Белой-Кринице и о раскольничьем
митрополите Амвросии, напечатанная в 1848 году, «О духоборцах», профессора киевской академии Ореста Новицкого, и друг.